– Как вас зовут? – спросила Мэнди из ниоткуда.

Женщина-коп посмотрела прямо в глаза Мэнди.

– Я не обязана называть свое имя.

Мэнди злобно взглянула на нее – лучший образчик Крововирта. Я видел такой взгляд раньше; он заставляет испытывать страх. Но на копа он не подействовал. Никакого испуга. Никакого холодного пота. Она сохраняла спокойствие.

– Ладно, будет очень приятно с вами пообщаться, – сказал Битл.

Полицейская внимательно оглядела комнату, выискивая улики.

– Я просто вас предупреждаю. Больше не беспокойте соседей.

Ах, вот в чем дело. Любопытная сука из квартиры под нами.

– Мы постараемся, – сказал Битл.

– Слушай внимательно, малыш. Меня не так просто удовлетворить.

– Ну, это заметно.

– У тебя есть работа?

– Пока нет.

– Я, знаешь ли, не люблю выжимал; мне они как-то несимпатичны.

– Все мы не без греха.

Повисла напряженная тишина, в ходе которой Битл попытался подавить эту женщину своим якобы неотразимым сексуальным обаянием. На нее, впрочем, оно не подействовало. Взгляды Битла отскакивали от нее, как горох от стенки, ее глаза были как тяжелый металл. Битлу повстречался достойный противник!

И тут ее молчаливый напарник рассеял чары:

– Пошли отсюда, Мердок. Ничего здесь такого нет, просто сборище никчемных детишек.

Мердок даже не посмотрела в его сторону. Она ткнула, как пистолетом, указательным пальцем в Битла.

– Я еще вернусь за тобой. Просекаешь?

– Просекаю, – хладнокровно отозвался Би.

Дверь закрылась за ними с уютным щелчком. Битл немедленно сбросил маску хладнокровного человека; достал два Джэммерса и направился прямо ко мне и Мэнди.

– И что это за дерьмо с соседями? – спросил он гневно. Его лицо перекосилось от ярости. Один длинный локон волос, избежавший прикосновений Ваза, теперь болтался перед его напудренным лицом, как ползучий побег какого-то черного растения.

– Ну так, и что за блядство здесь происходит?! – заорал он, и мы с Мэнди не могли даже смотреть друг на друга.

– Это была моя ошибка, – сказала Мэнди.

– Ну-ка, давай рассказывай, – сказал Битл.

– Нас застукали на лестнице, когда мы несли Существо, – добавил я.

– Замечательно.

– Какая-то женщина с третьего этажа, – сказала Мэнди.

– И вы его не прикрыли?

Мэнди трясло, как в лихорадке. Она посмотрела на меня.

– Ты же знаешь, что нет, Би, – решился я, молясь Господу Вирта, чтобы меня унесло прочь из этой комнаты, и я попал прямо в театр небес, где играют ангелы.

Обломись.

Битл ударил меня. По лицу. Ощущение, как удар молотком. И кстати, не слабый удар. Закаленная сталь, с рукояткой из твердой древесины.

Я убрал руку от носа, и на пальцах и на ладони была кровь.

Когда-нибудь этот чувак поплатится за все.

И он точно поплатится. Но не от моей руки.

Джэм-режим

Мы пребывали в Джэм-режиме, продираясь с резкими гудками по глухим узким улочкам, трясясь и подскакивая в фургоне. Я, Существо, Брид и Мэнди; Битл – за рулем, заджэмованный в высшей степени. Виды южного Манчестера проносились мимо черных окон, как в плохом зарубежном кино. Битл приговорил столько Джэммерсов, что страх стал лишь скверным воспоминанием. Парень вошел в демонический трип и взял всех нас с собой.

Брид в кои-то веки проснулась и взирала на мир широко распахнутыми глазами. Будил ее я. Работа, кстати, не из легких – все равно, что будить камень, мертвую глыбу неодушевленной материи. Господи, как она на меня орала, а потом, когда полумертвый мир начал возвращаться к ней на всех парах, она возалкала крови Битла, обещая ему медленную и мучительную смерть.

Пришлось дать ей пощечину.

Она ответила пощечиной.

И было больно.

Нам обоим.

Потом я легкими тычками согнал ее вниз по лестнице к фургону и вернулся за Существом-из-Открытого-Космоса. Оно только что пришло в себя после перьевой ночи. Я бы дал ему около часа, а потом оно начнет вопить, требуя еще больше воспоминаний о своей родине. Боже! Да кто же захочет там жить?! Разумеется, перетаскивать Существо снова досталось нам с Мэнди. На этот раз мы завернули его в одеяло, и путешествие вниз по лестнице проходило, как во сне, пока не появилась Твинкль.

– Это вы, мистер Скриббл? – спросил ее звенящий голосок.

– Убирайся, малышка! – был мой ответ.

– Мистер Скриббл, это несправедливо, – отозвалась она мне в тон.

Твинкль – очаровательный голубоглазый ребенок лет десяти, со спутанными волосами, такими светлыми, что умри все живое. Я любил ее нежно, если не принимать во внимание, что она была настоящей заразой и, к тому же, слегка приставучей.

– Что там у вас в одеяле, мистер Скриббл?

– Деточка, убирайся к черту, – сказала Мэнди.

Но ребенок не унимался:

– Это инопланетянин из космоса? – спросила она.

Твинкль жила на втором этаже, ребенок в семье трех родителей: мужчины, женщины и гермафродита.

– Это просто Бриджит, – извернулся я. – Мы не можем ее разбудить.

– Не может быть. Я видела, как вы согнали Брид вниз. У вас тут в одеяле незаконный инопланетянин.

– Да нет же, нет у нас никакого инопланетянина, – вмешалась Мэнди.

– Я его видела раньше. Я видела, как вы его тащили наверх вчера ночью. Все в доме знают.

– Послушай, Твинкль...

– Оставь ее, Скрибб, – сказала Мэнди. – Давай быстрее загрузим его в фургон.

– Я бы тоже хотела, чтобы у меня был свой собственный инопланетянин, – сказала Твинкль, а потом прозвучал вопрос, повергший меня в ужас: – А можно мне в вашу банду? Можно, а, мистер Скриббл? Можно, я буду младшим Тайным Райдером?

Она вечно меня донимала подобными просьбами.

– Нет, тебе, черт возьми, нельзя! – воскликнул я. – А теперь сгинь!

Твинкль пару секунд смотрела на меня, и медленно, шаркая ножками, побрела по коридору к двери к себе в квартиру.

Сначала Битл повез нас в Корлтон, где мы заглянули в «Вирт на любой вкус» в поисках Себа. Менеджер, тонкая, как тростинка, девушка, сказала, что Себастьян сегодня не вышел на работу, и что он, в любом случае, уже уволен – за то, что навел на них копов, – а поскольку «Вирт на любой вкус» – компания миролюбивая, такого рода сотрудник просто не вписывается в их представления об успешном бизнесе. Она дала нам его адрес из базы данных, и мы погнали фургон в Уэст-Дидсбери, но оказалось, что Себа там тоже нет, и что он не возвращался домой со вчерашнего вечера. Бледный и прыщеватый юнец, открывший нам дверь, сказал, что понятия не имеет, где сейчас Себ, и какого черта, вообще, мы его беспокоим, дескать он не пасет своего сожителя.

Потом мы мчались по Принцесс Роуд, в Боттлтаун к Тристану, напрочь позабыв о плохом сне с Мердок и копами. Может быть, все не так плохо, как кажется. Во всяком случае, на мой скромный взгляд. Просто тупая легавая в излишнем служебном рвении, ищущая, где бы сцапать каких-нибудь простаков. Битл, однако, думал по-другому.

– Эта сука, Мердок, вернется, как пить дать, – заметил он с водительского сиденья. – У нее взгляд такой был... голодный. Можете не сомневаться. Ты раньше бывала в Бутылке, Мэнди?

– Нет.

– Тебе понравится. Здесь по-настоящему стремно...

– Битл, ты подонок, – вдруг заявила Бриджит.

– Такова жизнь, – отозвался он.

– Я тебя слышала вчера ночью.

– А я-то старался не слишком шуметь. А то могло было быть и хуже.

Брид бросила на Мэнди убийственный, как пуля, взгляд.

– Эта девушка хорошо поет. По-настоящему хорошо, – сказал Битл.

Я подумал, что Брид тут же вырвет Мэнди глаза, но фургон петлял, как ракета под метеоритным дождем в космическом пространстве, и Би вел его, как маньяк. Он намеренно отклонился от курса, вильнув в сторону какой-то старой калоши на инвалидных ходунках. Старуха пронзительно завизжала. Битл миновал ее, едва не размазав по асфальту, и круто заложил влево на Принцесс-Роуд.

– Господи Боже, Би! – прорычала Брид с пола.